Фонд АдВита
АдВита
- Собрано
- 45 128 096 ₽
- Публикации
- 2
- Поддерживают ежемесячно
- 4419
- События
- 139
Благотворительный фонд AdVita создан врачами клиники трансплантации костного мозга СПбГМУ им. И.П. Павлова и волонтером Павлом Гринбергом в Санкт-Петербурге в 2002 году. Фонд помогает пациентам с онкологическими, гематологическими, иммунологическими диагнозами (независимо от возраста и прогноза) и онкологическим отделениям федеральных и городских больниц Петербурга. Главный принцип работы Фонда — любой человек, независимо от уровня доходов, возраста, национальности, места жительства, медицинского прогноза должен получить самое современное лечение.
Помочь Создать событие
Новости организации
- Волонтеры фонда «АдВита» записали аудиоэкскурсии по Петербургу, которые открываются в телеграме после пожертвования
- Фонд AdVita откроет фонд поддержки научных исследований имени гематолога Бориса Афанасьева
- Фонд AdVita объявил сбор средств на подарки онкопациентам, которые проведут Новый год в больницах и вдали от дома
Загрузить ещё
Проекты
Публикации
Медицинская помощь Герои
«Мне не больно брать пункцию» Как Катя отвоевывает свою жизнь у лейкоза
И.
Копланова, К. Максимова
События
Создать событие
Любовь к людям и городу на Неве Пешеходные экскурсии: AdVita
Собрано 48 350 ₽ Цель ∞
Нужна финанцевая поможь на медикоменты Сергей Забазнов: Нужна финанцевая помошь
Собрано 0 ₽ Цель 80 000 ₽
Загрузить ещё
История пожертвований
На уставные цели организации.
Список пожертвований по проектам
смотрите на страницах проектов.
Переданные средства
На уставные цели организации.
Контакты
Умерли Лера Калинина и Юлиан Мальсагов
Сегодня трудный день, нам стало известно о смерти сразу двоих детей из отделения гематологии-2 РДКБ. Сегодня не стало Леры Калининой и Юлиана Мальсагова.
Юлик и Лера лечились от рака крови очень долго. Юлиан лежал в больнице с 2007 года. Первый раз его удалось вылечить, но потом случился рецидив заболевания. Юлик пережил трудное время – высокодозную химиотерапию, реанимацию, трансплантацию костного мозга. К сожалению, болезнь оказалась сильнее. Случился очередной рецидив, мальчика выписали из больницы. Меньше месяца он провел дома. Сегодня нам пришло сообщение о том, что Юлик умер.
В этот же день умерла Лера Калинина. Лера провела в РДКБ больше года. Девочка приехала в Москву на лечение из Бологого. У Леры были химия, лучевая терапия в Минске, неродственная трансплантация костного мозга, долгое и трудное восстановление после операции.
За время лечения Лера подружилась со многими волонтерами. У нас остались записи, которая Лера писала о себе:
«Я – девушка, которая хочет домой уже больше полугода. Я – девушка, которая плохо ходит после химии, и очень хочу хорошо ходить, бегать, прыгать. Я жизнерадостная, веселая, энергичная, спортивная, верная, я всегда поддерживающая, очень заботливая, смелая, заболевшая, я – пятнадцатилетняя!!!!!!! Люблю и всегда, наверное, тоже любимая. Болею. Бездельничаю. Но вообще, я очень ответственный человек, трудолюбивый и внимательный. Люблю петь, танцевать, рисовать, бездельничать и учиться (правда, мне сейчас нельзя, но я даже уже соскучилась). Люблю подарки, сюрпризы, концерты. Люблю свой любимый город Бологое, родителей, друзей, ВСЕХ».
Светлая память Лере и Юлиану. Спасибо вам всем, кто сдавал для них кровь, переводил деньги или приходил провести вместе время.
Волонтеры о Лере
Первое, что вижу перед собой, вспоминая Леру, – это ее лицо с широкой искренней улыбкой, теплый взгляд ее голубых глаз через стекло бокса отделения ТКМ.
За все время в больнице Лера сделала столько всего своими руками и подарила стольким людям, будто желая “привлечь к себе любовь пространства”. Ее витражами был оформлен уголок у раковины в 12 боксе, все волонтеры, приходившие к ней, получали в подарок по бисерной фенечке, коробочки, вазы и картины, оформленные микро-бисером, вызывали восторг у всех, но доставались счастливчикам, мягкие игрушки она шила и отправляла домой.
Нежная любовь к родителям, друзья и маленькие шалости, отзывчивость и прямолинейность, терпеливость и желание во всем быть первой – Лерка чем-то похожа на Пеппи-Длинный чулок.
И теперь мы прощаемся с ней. Хочется думать, что это ее тело не выдержало такого стремительного потока юной жизни, а Лерочка все равно будет с нами, будет улыбаться и согревать нас своим лучезарным взглядом. Юля Дмитриева
Лера Калинина всегда сердилась на окружающих – на маму, на друзей- волонтёров – если те позволяли себе грустить. Когда было больно, когда было просто плохо, Лера делала всё, чтобы люди вокруг неё радовались, улыбались и рассказывали истории. Уж что-что, а слушать Лера любила – про дальние страны, про казусы из повседневной жизни, про всё то, что происходит за пределами стерильного бокса, где она провела больше года. Лера неизменно улыбалась. Больше года она молча, стоически, боролась вместе с мамой, врачами, волонтёрами – за то, чтобы снова ездить на море, рассказывать новые истории, бегать и улыбаться шире – за счастливую, беззаботную жизнь. Хочется верить, что память о ней будет столь же светлой, яркой, нетускнеющей. Что когда-нибудь мы снова увидимся, а пока нам остаётся только помнить её изо всех сил.
Волонтеры о Юлиане
Я не могу поверить, что Юлиана больше нет. В нем заключалась такая жизненная энергия, что ее просто не могло не стать. Я не знаю ребенка, который производил больше шума. Он любил игрушки, которые играли на все отделение, и его было невозможно уговорить не шуметь, потому что на самом деле этот веселый шум отрицал больничные порядки, перекрывал их порядками детскими. Он кричал и требовал, и ему невозможно было отказать, потому что он заражал своим желанием играть, шуметь и добиваться, подчинял себе и своим капризам, своей жизненности. И теперь невозможно поверить, что Юлика больше нет. Потому что в моем сердце он всегда будет вечным ребенком-моторчиком. Светлая память.
Таня
Advita – Оживление документов
Представляем
Использование искусственного интеллекта и машинного обучения для выявления, извлечения и обобщения медицинских записей и многого другого.
→ Узнайте обо всех преимуществах RecordBoss здесь.
Попробуй это сейчас
Достаточно одной минуты, чтобы ощутить мощь RecordBoss и изменить свой бизнес.
Ваш браузер не поддерживает видео тег.
Узнайте о нашей интеграции LITIFY.
Ваш браузер не поддерживает видео тег.
Использование многолетнего опыта поиска национальных рекордов и положительных взаимоотношений с опекунами, Advita делает следующий шаг в предоставлении услуг юридическим фирмам, страховым компаниям и корпорациям способность управлять более эффективным и действенным процессом поиска и проверки документов. Статические документы оживают и дополняются организацией и инструменты обобщения, которые экономят время и деньги. Адвита здесь для вас.
Поиск медицинской документации
Опытный персонал, широкий набор форм и богатая база данных хранителей служат основой для успешного процесса поиска.
Обзор отзывов медсестер и хронология
Быстро перемещайтесь по обзорам, чтобы найти важные факты.
Наши обзоры медсестер экономят время, излагая факты по мере их возникновения.
Организация документов
Давайте займемся организацией. Наши настраиваемые записи с вкладками, гиперссылками и хронологически организованными записями экономят время.
Анализ медицинской документации
Позвольте нам идентифицировать, аннотировать, добавлять закладки и обобщать ваши записи, используя инновационные технологии искусственного интеллекта и машинного обучения.
Попробуйте РекордБосс
Наша миссия состоит в том, чтобы предоставить нашим клиентам преимущество за счет более эффективного и действенного процесса поиска, организации и обобщения документов.
Наш опыт работы в этой отрасли помог нам наладить прочные отношения с нашими клиентами и партнерами. Несколько слов от них о наших услугах.
Я настоятельно рекомендую Advita для поиска медицинских записей и счетов. Адвита следит за запросами и регулярно информирует нас о статусе. Более того, когда провайдеры не предоставляют записи вовремя, Адвита преодолевает эти трудности, чтобы получить записи.
Мы использовали Advita для извлечения медицинских записей, и их медсестры в США предоставили обзоры медсестер, хронологию и временные рамки… все гиперссылки возвращаются к исходной записи! Услуги отличные, своевременные и комплексные. Я настоятельно рекомендую услуги Адвита своим коллегам в адвокатуре защиты, адвокатуре истцов и индустрии претензий. В результате эта работа экономит время, деньги и ускоряет решение дел.
Адвита является надежным партнером с 2006 года и постоянно оказывает превосходные услуги моим сотрудникам и материнской компании. Их целеустремленность и постоянное развитие пользовательских услуг с добавленной стоимостью были неоценимы. Самое главное, технологии и решения Advita повысили нашу эффективность, что привело к более быстрому разрешению наших открытых дел.
За последнее десятилетие я имел удовольствие работать с Адвита над многочисленными непрерывными проектами. Они помогли нам в разработке форм и процедур для получения записей из государственной медицинской, страховой, трудовой, социальной и многих других записей.
Они оказали нам неоценимую помощь в чрезвычайных ситуациях. Я, безусловно, ценю их работу и усердие во всех делах, которые им доверяют наши штатные юристы.
Я использовал Advita для каждого запроса повестки в суд и записей за последние 3 года (сотни случаев), и обслуживание клиентов, которое я получил, было впечатляющим. Каждый специальный запрос обрабатывается с ходу, включая срочные заказы, ежемесячные обновления статуса и организацию всех документов в хронологическом порядке. Адвита помогает мне выполнять свою работу более эффективно. В результате это делает меня более продуктивным.
Пусть инновационные решения и управленческая команда Advita, обладающие глубоким и разнообразным опытом, работают на вас. Вы можете быть уверены, что ваш запрос находится в руках группы высшего руководства, которая в среднем имеет более чем 20-летний опыт поддержки судебных разбирательств, электронного раскрытия информации, операций, управления учетными записями и поиска записей.
Брюс Дафф
Соучредитель Advita.
Брюс имеет более чем 30-летний опыт работы в сфере юридических услуг. Он успешно начал и руководил несколькими предприятиями по обслуживанию документов. Брюс сосредоточен на бизнес-видении и привлечении клиентов. Его руководство привело к тому, что сегодня Адвита занимает лидирующие позиции на рынке.
Барбара Гэнли
Барбара присоединилась к компании-предшественнице Адвиты в 2005 году, когда ее пригласили основать подразделение по поиску записей в Филадельфии. В качестве директора по работе с клиентами она отвечает за отношения с клиентами и управление операциями в масштабах всей компании.
A. Christine Giordano
10-летний опыт работы медсестрой интенсивной терапии. 20-летний опыт участия в судебных процессах как на стороне истца, так и на стороне защиты. AV Первоклассный рейтинг от Martindale-Hubbell®. Назван супер-юристом Пенсильвании в 2012, 2013, 2014 и 2015 годах.
Дэвид Льюис
30-летний опыт работы в области информационных технологий в качестве разработчика, архитектора, администратора баз данных, инженера, директора и технического директора.
Дэвид часто выступает связующим звеном между клиентами и ИТ-специалистами. Дэвид предлагает свежий взгляд на то, как улучшить бизнес-процессы с помощью инноваций.
Дженнифер Драгон
Дженнифер присоединилась к Advita в 2003 году на нашем первом сайте поиска записей в Новом Орлеане. Имеет более чем 20-летний опыт работы в сфере юридической поддержки. До прихода в Адвиту она работала в крупной оборонной фирме в Метэри. С помощью ее команды они стремятся оправдать ожидания клиентов.
Ryan Giangiuli
Райан присоединился к команде Advita в Орландо в 2015 году. Он управляет рабочим процессом обработки региональных операций, включая обзор медсестер в масштабах всей компании, результаты RecordBoss и организацию документации. Райан помог интегрировать технологии RecordBoss в существующие продукты и услуги Advita и продолжает работать над разработкой новых приложений с использованием этой технологии для наших клиентов.
по Этике Памяти — Овод
«Как бы я хотел их всех назвать,
Но списка, конфискованного, не найти.
— «Реквием» Анны Ахматовой
I. Введение
В шапке недавно созданного сайта Мемориала COVID написано: «Не забыто. Не просто число». Веб-сайт, созданный где-то в этом году во время пандемии COVID-19, функционирует как своего рода цифровое кладбище, чтобы почтить память некоторых из более чем 2,5 миллионов (на момент написания) жизней, которые были потеряны во время пандемии. Сайт позволяет семьям публиковать краткие некрологи о своих близких вместе с фотографией. Просматривая, казалось бы, бесконечный поток сообщений, посвященных памяти родителей, детей, друзей и возлюбленных, умерших от коронавируса, масштабы коллективного горя ошеломляют. Соединенные Штаты недавно преодолели мрачную отметку в 500 000 человек с COVID-19.связанных с ним смертей с начала пандемии. Один из насущных вопросов, с которыми мы сейчас сталкиваемся, заключается в том, как, несмотря на пандемию, мы должны почтить память тех, кого мы уже потеряли, и еще тысячи людей, которые умрут в ближайшие месяцы.
Страница часто задаваемых вопросов веб-сайта Мемориала COVID описывает его raison d’être :
«Люди во всем мире понимают, что COVID-19 — это гораздо больше, чем статистика и графики […] Это лица и жизни, которые у нас есть уже потерян».
Просматривая этот сайт, понимаешь, какой моральный импульс стоит за этим мемориалом. Как свидетельствуют эти посты, многим не было оказано ни малейшего достоинства, как возможность увидеть своих близких на смертном одре. Повторяющаяся душераздирающая деталь во многих из этих некрологов заключается в том, что их любимый человек умер в одиночестве.
Веб-сайты, подобные этому, существуют отчасти из-за характера пандемии и наших мер по ее сдерживанию: чтобы остановить распространение вируса, мы были вынуждены оплакивать его смерть в основном наедине. Если какие-то похороны и поминки сейчас вообще проводятся лично, то это мелкие, частные дела. Пандемия лишила нас возможности публично скорбеть. Нам не было позволено полностью скорбеть.
В ответ на сведение жертв этой пандемии к простой статистике и отсутствие публичных возможностей для траура люди изобрели новые способы придать этим смертям индивидуальное достоинство, которого они заслуживают.
Если правда, как известно, сказал Иосиф Сталин, что «одна смерть — это трагедия, миллион смертей — это статистика», , как мы можем предотвратить превращение этих смертей в простую статистику? Кто обязан хранить память обо всех этих смертях и отдавать каждому должное? Эта дилемма вызывает вопрос: есть ли у «мы» в коллективном смысле моральное обязательство помнить об умерших?
II. Обязанность помнить
В философии много написано о том, как0085 должно быть , и много было написано о памяти , но гораздо меньше было написано о промежутках между этими двумя — области, которую мы могли бы назвать «этикой памяти». Эта концепция может сначала показаться нелогичной, поскольку мы обычно думаем, что память больше связана с формами знания, чем с действиями, а этика является областью наших действий.
Однако, как утверждает Поль Рикер, вполне возможно говорить об этике памяти:
«Память имеет два вида отношения к прошлому, первое из которых […] — это отношение знания, а второе — отношение действия. Это так, потому что запоминание — это способ делать что-то не только словами, но и нашим разумом; вспоминая или припоминая, мы упражняем нашу память, а это своего рода действие».
Я хочу подчеркнуть наблюдение Рикера об отношении памяти к действию, воспоминанию как «способу делать что-то». Мы могли бы назвать это произвольной памятью. В нашей повседневной жизни есть бесчисленное множество примеров произвольной памяти, действий, которые мы предпринимаем, чтобы формировать то, как и что мы помним. Подумайте, например, о студенте, который выписывает карточки для подготовки к экзамену, или о ком-то, кто использует легочное устройство, чтобы запомнить номер телефона. Указывая на двойной аспект памяти как на знание, так и на действие, Рикёр помогает нам лучше настроиться на свободу действий, которой мы обладаем в акте запоминания.
Если есть такая вещь, как произвольная память, то становится возможным говорить об «актах памяти» точно так же, как мы говорим об «актах служения». В большом масштабе эти акты памяти разыгрываются посредством мемориализации. Ибо что такое увековечивание, как не акт фиксации чего-либо в коллективной памяти? Многие из наших ритуалов, связанных со смертью, явно связаны с этой идеей. Поминальная служба формирует жизнь человека и, в конечном счете, формирует то, как мы будем помнить его. Таким образом, широкомасштабное обсуждение этических проблем памяти должно в конечном итоге превратиться в обсуждение мемориализации.
Одним из выдающихся современных ученых по этой теме является Авишай Маргалит. Его книга, метко названная «Этика памяти», , является поучительным источником, к которому можно обратиться при рассмотрении вопросов мемориализации и памяти. Маргалит, опираясь на существующий дискурс коллективной памяти, занимается как микроэтикой , этикой индивидуумов, так и макроэтикой , этикой коллективов.
Во введении к книге он четко излагает свои цели: «Тема этой книги — этика памяти со знаком вопроса: Существует ли этика памяти?
Маргалит начинает свое расследование с того, что сначала различает мораль и этику , два термина, которые часто смешивают, но которые, по его мнению, относятся к принципиально разным понятиям. Эти два термина, по мнению Маргалита, различаются тем, к каким человеческим отношениям они относятся. Этика говорит нам, как регулировать наши толстые отношения с другими людьми, обычно людьми, с которыми мы находимся в непосредственной эмоциональной близости. В связи с этим этика широко связана с идеями лояльности и предательства. Мораль, с другой стороны, управляет нашими тонкими отношениями — нашими отношениями с незнакомцами и знакомыми — и больше касается тем уважения и унижения.
Это различие важно как для проекта Маргалит, так и для нашего текущего обсуждения мемориализации, потому что память, как утверждает Маргалит, обычно относится к области этики, то есть это забота наших тесных отношений.
Забота лежит в основе наших тесных отношений, а забота, утверждает Маргалит, возможна только в том случае, если мы «помним» человека, о котором заботимся.
Сообщества памяти, одним из примеров которых является семья, по словам Маргалит, являются основой этики. Память является предпосылкой для наших плотных отношений и, таким образом, находится в сфере этики. Следовательно, это означает, что по первоначальному определению Маргалита память не выходит за этические границы нашего интимного круга. Однако есть несколько случаев, когда Маргалит утверждает, что императив помнить становится актуальным для сообществ тонких отношений — области морали. Маргалит приводит Холокост как один из примеров события, выходящего за типичные этические границы памяти, и, как я утверждаю, COVID-19Пандемия также попадает в эту категорию.
Этика памяти интересуется ситуациями, когда моральный долг помнить выходит за пределы нашего внутреннего круга. Далее Маргалит выступает за «моральное сообщество памяти».
Моральное сообщество памяти, по Маргалиту, должно было бы помнить определенные «радикальные пороки», термин, который Маргалит заимствовал у Иммануила Канта. Эти «радикальные пороки», по словам Маргалита, включают «преступления против человечности, такие как порабощение, депортация гражданского населения и массовые истребления». Я хотел бы расширить определение «радикального зла», данное Маргалитом, включив в него еще одну крупномасштабную недавнюю трагедию: COVID-19.пандемия. Масштабы смертности только в США соперничают с масштабами Второй мировой войны, что делает эту пандемию трагедией такого же масштаба, как и другие виды массовых страданий, которые описывает Маргалит. Кроме того, хотя смерть от пандемии вызвана так называемыми «естественными причинами» и, таким образом, не преднамеренными , как другие зверства, описанные Маргалитом, можно привести аргумент, что необузданная, неконтролируемая пандемия также результат неправильных решений, принятых людьми, такими как политики и мировые лидеры.
Ошеломляющее число погибших от пандемии является результатом действия патогена, но также и результатом действия (или бездействия) отдельных лиц. Недавнее исследование Lancet показало, что 40 процентов смертей от COVID в США можно было предотвратить.
Я утверждаю, что эта пандемия, как крупномасштабное травматическое событие, подпадала бы под компетенцию «морального сообщества памяти» Маргалита. Это событие, которое «мы», в широком смысле, обязаны помнить. Как только это обязательство установлено, возникает вопрос: что мы имеем в виду, когда говорим «мы»? Кто именно несет ответственность за это запоминание?
III. Кто должен помнить?
В досовременные времена роль запоминания важных культурных событий, вероятно, доставалась рассказчику — барду, певцу, оратору или griot , который выучил репертуар историй, чтобы передать их будущим поколениям не только для развлечения аудитории, но и для передачи культурной памяти. Сегодня большинство современных обществ отказались от традиции устного рассказчика.
С наступлением современности, как сокрушается Вальтер Беньямин в своем знаменитом эссе «Рассказчик», роль рассказчика уменьшилась до тех пор, пока ее практически не стало.
В отсутствие рассказчика как вместилища нашей памяти концепция Маргалита о «разделении мнемонического труда» представляет собой потенциально полезную альтернативу. Основываясь на экономической концепции «разделения труда», Маргалит адаптирует этот термин для обозначения того, как бремя коллективной памяти распределяется в обществе. Он продолжает объяснять:
«В традиционном обществе существует прямая линия от людей к их жрецам, сказочникам или шаманам. Но общая память в современном обществе передается от человека к человеку через институты, такие как архивы, и через коллективные мнемонические устройства , такие как памятники и названия улиц». На кого же тогда ложится ответственность за сохранение и передачу культурной памяти? Мы все, в некотором смысле, имеем полную свободу действий в определении того, что запоминается.
У каждого из нас, например, останется своя уникальная память об этой пандемии. Но на практике культурную память сегодня обычно составляют экспортеры массовой культуры: пресса, политики, художники, писатели и т. д.
Как указывает Маргалит, самые устойчивые передатчики памяти не являются людьми. Это скорее физические объекты, общие мнемонические устройства — памятники, произведения искусства, артефакты и мемориалы — которые «в значительной степени ответственны за наши общие воспоминания». Таким образом, я утверждаю, что именно наши художники, писатели и архитекторы лучше всего подходят для решения этой задачи памяти. Именно они в ближайшие месяцы и годы столкнутся с уникальным бременем сохранения культурной памяти об этой пандемии и бесчисленных потерянных жизнях.
IV. Этика увековечивания памяти
Задача увековечивания всегда представляет собой сложный процесс, глубоко пронизанный этическими соображениями. Этика мемориализации стремится обнажить эти этические вопросы.
Особенно это касается риторики — того, как мемориалы передают свое историческое послание или содержание. Недавно мы стали свидетелями споров, которые могут вызвать мемориалы, в связи с недавними дебатами вокруг памятников Конфедерации в Америке. История оправданной негативной реакции на эти памятники — пример неудачных попыток мемориализации, неудач, которые пытается исследовать этика мемориализации.
В увековечивании памяти постоянно присутствует угроза искажения истории в угоду режиму или идеологии. Что касается памятников Конфедерации в Америке, то недавно вспыхнуло возмущение идеологической связью между многими из этих памятников и превосходством белых. Возмущение и споры вокруг этих памятников только усилились за последний год, что привело к сносу и разрушению многих памятников Конфедерации по всей стране. Только за последний год, после убийства Джорджа Флойда этим летом полицейским, в Соединенных Штатах было удалено почти 100 символов Конфедерации «либо местными указами, либо насильственными протестами».
Отчет Южного юридического центра по борьбе с бедностью о памятниках Конфедерации является примером этики увековечивания в действии. Этика мемориализации стремится задать вопросы о том, как конструируется память и чья история рассказывается. В отчете, содержащем исчерпывающий список почти 2000 памятников Конфедерации в Соединенных Штатах и убедительные аргументы в пользу их удаления, этот этический вопрос четко формулируется в заголовке «Чье наследие? Государственные символы Конфедерации». Далее в его заголовке излагаются этические интересы этого конкретного случая увековечивания памяти: «Наши общественные организации больше не должны играть роль в искажении истории, прославляя сепаратистское правительство, которое вело войну против Соединенных Штатов, чтобы сохранить превосходство белых и порабощение миллионов люди.”
Как показывает пример памятников Конфедерации в Америке, неудачные попытки мемориализации могут исказить историю и материализовать насилие, а не обеспечить расплату, закрытие или исцеление.
Даже такие якобы «аполитичные» события, как глобальная пандемия, по-прежнему могут быть недостаточно увековечены. Такие события, как пандемия COVID-19, которые одновременно являются «универсальными» по своему охвату, но весьма неравномерными по своему воздействию, имеют, возможно, больший потенциал для того, чтобы пропустить голоса или показаться неполными или одномерными. Это не означает, что мы должны уклоняться от задачи; это просто требует огромной осторожности и внимания к любым попыткам увековечения памяти.
Потребуется много творчества и изобретательности, чтобы должным образом объяснить все коллективные потери, которые мы понесли с начала пандемии. Наши старые модели памятников и мемориалов на этот раз могут не соответствовать нашим потребностям. В чем-то они могут быть поучительны, но крайне важно не повторять их ошибок и недостатков. Эта пандемия во многих отношениях является уникальной трагедией, и любые попытки увековечить память о ней должны будут соответствовать уникальным требованиям текущего момента.